1 февраля 2021 , 0:00

Станислав Бышок рассказал, с чем связаны протесты в России

В разных городах России прошли митинги в поддержку оппозиционного политика Алексея Навального, который ранее был задержан. Очевидно, что в стране запущен механизм работы с электоратом накануне выборов в Государственную Думу, которые состоятся в сентябре 2021 года. Ситуацию для «Обзор 24» прокомментировал кандидат политических наук, исполнительный директор мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

С чем связаны протесты? Есть ли в них социальные причины?

— На сегодняшний день власть в России ассоциируется с президентом Путиным, а оппозиция — с политиком Навальным. Почему так произошло, вопрос отдельный, ещё ждущий своего ответа. Что случилось в последние полгода с двумя главными политиками России? Отравление Навального и его выздоровление, расследование отравления, неожиданное для многих возвращение политика в Россию, взятие его под стражу, видео о дворце в Геленджике, который, как считает Навальный, построен специально для президента Путина. Таким образом, повод для протеста лежит на поверхности — расследование плюс заключение под стражу Навального.

К этому, разумеется, присовокупляем и другие факторы — стремление активной части общества к справедливости (требуют уже не хлеба, хлеб у всех давно есть), усталость от коронавирусных ограничений, недовольство политическим застоем, экономическое снижение. Я не располагаю социологией по реальной мотивации конкретных людей, которые выходили на протесты 23 января. Но есть социология по возрастам: история про «школоту» не подтвердилась, участников моложе 18 лет на московском митинге было менее 5%.

Многие эксперты говорят о полной управляемости протестов и ранее отработанной в Беларуси технологии, так ли это на самом деле?

— Если автомат Калашникова хорошо работает, то его будут использовать самые разные страны без всякой политической подоплёки. То же самое, кстати, и с колесом — зачем изобретать, если человечество уже давно его изобрело?

Мы можем уйти в плоскость убеждённости в полной управляемости или, к примеру, заокеанской инспирированности протестов в России, Беларуси и других странах (страшно представить, из-за какого океана дирижировались BLM и взятие Капитолия). В таком случае, однако, нужно, очевидно, обозначить границы, где заканчиваются мало-мальски естественные политические процессы и начинается предполагаемая управляемость. Недопуск и взятие под стражу ряда оппозиционных кандидатов к выборам в Беларуси, официально озвученная цифра в 80% за действующего президента и события в ИВС на Окрестина — это уже инспирированная кем-то извне история или нет? Отравление Навального и, например, недопуск ассоциированных с ним кандидатов на выборы в Мосгордуму — это реальность или постановка, а если постановка, то чья? С BLM и Капитолием аналогичные вопросы.

Массовые акции протеста — нормальное явление политической жизни, происходящее и в демократических, и в авторитарных (или, правильнее сказать, гибридных) политических режимах. Борьба за свои гражданские права или за власть — это не преступление, не повод для излишней подозрительности, а индикатор активности гражданского общества. Как, собственно, и избирательная кампания — это не спецоперация, а довольно рутинный процесс, который нужно понимать именно так. Пора перестать криминализировать — в том числе у себя в голове — политическую активность собственных сограждан.

Есть ли в государственном истеблишменте серьезный раскол?

— Есть мнение, что сам Алексей Навальный — это то ли продукт, то ли инструмент, то ли актор некоего вялотекущего внутриэлитного раскола в РФ. Выпустил расследование против тогдашнего премьер-министра Медведева, значит, Навальный работает на стороне силовиков. Выпустил затрагивающее Путина видео, значит, переметнулся к либералам. С точки зрения политической науки, это пустые спекуляции. А с точки зрения менее критически настроенной публики, воображаемый паззл складывается и картина мира становится ясной: вот подковёрная борьба силовиков с либералами (или чекистов с масонами, как у Пелевина), вот Навальный, вот какой-нибудь коллективный Запад, вот глупая массовка, не понимающая, что ей манипулирует кто-то из вышеперечисленных.

О настроениях элит мы можем судить по их внешним проявлениям. Алла Пугачёва зафрендила Навального, а на протест 23.01.вышел Антон Лапенко. Можно сказать, что некоторая часть культурной элиты откололась от лоялистской. Но это всё гадание на кофейной гуще.

Элиты поддержат протестующих на улице?

— Общим лозунгом российских и белорусских протестов можно назвать цоевское «перемен!». Поделим элитариев на тех, кто более-менее доволен своим положением в системе и не хочет видеть каких-то новых акторов, и тех, кто хочет подняться из своего положения и нарушить старый порядок. Понятно, что любые социальные волнения (или даже в целом мирные митинги, как мы видели 23.01.в Москве) дают некоторый, пусть даже самый минимальный шанс на изменение статуса-кво, на те самые перемены. Правда, те, кто стремится сохранить текущее положение вещей, в какой-то момент могут «перестараться», при этом радикализировав протест и добившись результатов противоположных тем, на которые рассчитывали изначально. Кроме того, очевидно, что и сторонники перемен внутри элит понимают, что гипотетические изменения могут пойти и в какую-то неправильную сторону.

В контексте «болотных» протестов 2011-2012 годов был эпизод, когда депутаты от партии «Справедливая Россия» пришли на заседание Думы с белыми ленточками — символами этих протестов. Какой бы картонной оппозицией ни была «Справедливая Россия», тем не менее, в какой-то момент времени эти вполне системные депутаты решили, что нужно символически примкнуть к протесту. Авось, зачтётся в будущем. Правда, «белоленточность» партии практически моментально сошла на нет, но это уже другой разговор. В контексте акций 23.01.пока никто из системных политиков не поддержал что сами протесты, что персонально Алексея Навального.

Естественно, будущее непредсказуемо, никаким глобальным планам оно не подчиняется. Да и политика — это искусство возможного. А политики — люди, которые стремятся остаться актуальными. Если почувствуют, что ситуация меняется, мы это увидим по их публичному поведению.

Обзор 24

 

Народная дипломатия: политика и общество